Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 64

Во флигеле Сергей, не замечая нетерпеливых взглядов Лёхи, быстро переоделся, налил воду в таз для стирки и положил туда свой спортивный костюм. Зимние носки, предусмотрительно надетые на кеды час назад, уже покоились на дне Озера. Только после этого он рассказал другу о том, что произошло на мосту. Тот несколько минут ошарашено молчал, осмысливая услышанное.

– Серёга, а ты уверен, что Оса, ну, как бы это сказать, неживой?

– Да, не волнуйся, как раз в этом я уверен на все сто процентов.

– И тебя никто не видел?

– Уверен, никто, если, конечно, не считать мальчишки этого несчастного. Если бы ты слышал, как он кричал, это просто ужас.

– Да, как раз он-то не в счёт. Во-первых, он не в себе и вряд ли что-то помнит, а, во-вторых, кто ему поверит, если я поклянусь, что ты весь вечер провёл здесь.

Он замолчал, что-то обдумывая, а затем добавил:

– Нет, здесь я не вижу проблем. Ну, Серёга, ты реально молодец, отомстил этой твари за наших пацанов. Теперь они там спать будут спокойно. Оса был подонок, каких мало, тебе ли не знать. Плюнь и забудь, живи спокойно, брат. Слушай, а ты слышал пальбу в городе?

– Да, слышал, интересно, что это за боевые действия…

– Знаешь, Серёга, я, конечно, не вполне уверен, но по звуку очень было похоже на выстрелы из обреза.

– Ты что, Лёха, думаешь это могли быть наши?

– Не знаю, всё могло быть… Помнишь, я говорил тебе, что назревает какая-то буза, так может быть это она и есть?

В комнате повисла тревожная тишина. Наконец Сергей встал, потянулся, хрустнув суставами, и, зевая, проговорил:

– Всё, Лёха, давай будем ложиться, чувствую, завтра у нас с тобой будет нелёгкий день.

Они некоторое время молча лежали в полумраке комнаты, думая каждый о своём. Сергей не мог забыть жуткий крик мальчишки, его безумные глаза, полусогнутые худые ноги. Бесшумный бег по пустынным тёмным улицам с невесомым телом в руках. Ему только сейчас пришло в голову, что за всё это время не был слышен лай собак. Они словно вымерли или были крайне напуганы. Он вздохнул, лёгким усилием воли он ввёл себя в транс, и вскоре благодатный сон окутал его сознание.

Лёха на соседней кровати тоже не мог уснуть. Его друг час назад лишил человека жизни. Нет вопросов, плохого человека, очень плохого, но всё-таки человека. И странное дело, не похоже, что бы это сильно выбило его из колеи. Он прислушался. Сергей глубоко и ровно дышал во сне. Лёха подумал, что он совсем ещё не знает своего друга, и, что, слава Богу, он его друг, а не враг. На этом он также уснул, глубоко и без сновидений.

До рассвета оставалось чуть больше трёх часов.

Проснулся Сергей от ощущения, что кто-то его рассматривает. Он открыл глаза и понял, что подсознание его не обмануло. Соседняя кровать пустовала, видимо Лёха делал во дворе свои утренние растяжки, но зато в дверном проёме стоял Философ и смотрел на него без своей привычной скептической улыбки на лице. Обычно голубые глаза его отливали серым стальным цветом.

– Доброе утро, – поздоровался Сергей хрипловатым от сна голосом, – или я не прав?

– Привет, – отозвался тот, не меняя каменного выражения лица, – да уж добрым его назвать трудно. Одевайся, разговор есть.

С этими словами он вышел. Часы на стене показывали без десяти восемь. Сергей быстро вскочил на ноги, лихорадочно перебирая в уме причины, которые могли привести к нему Философа в такую рань. Было слышно, как на улице старший следак поздоровался с Лёхой, затем о чём-то стал негромко говорить с матерью. Орлов вошёл в комнату, поздоровался и многозначительно кивнул в сторону окна:

– Видал? Не иначе, что-то случилось.

– Да, уж мне ли это не знать, – буркнул Сергей, заправляя кровать, – давай, моемся на улице и следим за словами. Боюсь даже гадать, что там случилось, только, думаю, вряд ли это касается нас лично. Так что, не напрягайся особенно, всё будет нормально.

Они вышли на улицу. Мать накрывала скатертью стол под яблоней. Философ сидел рядом на скамейке. Увидев ребят, она сказала:

– Умывайтесь, я оладышков напекла, сейчас приготовлю салат, достану мёд и поставлю чай. Позавтракаете все вместе, не откажитесь, Володя?

– Против ваших оладышков трудно устоять, Мария Егоровна, и, конечно же, я составлю компанию вашим оболтусам.

– Да отчего же оболтусам-то, Володя? Вон они почти до утра занимались. Я несколько раз вставала ночью, так ещё часа в два свет горел. Нет-нет, они у меня неплохие ребята.

Парни умылись под струёй холодной воды, бьющей из крана, докрасна растёрлись полотенцами и сели за стол. Некоторое время царило молчание, и только горка золотистых оладий таяла на глазах. За чаем Сергей не выдержал:

– Ну, не томи, Володя, что случилось?

– А почему ты решил, будто бы что-то случилось? – прищурился Философ.

– Ну, не из любви же к оладьям моей мамы ты материализовался с самого утра.

– К сожалению, случилось многое. Начну с вопроса: вы, ребятки, чем занимались вчера вечером и ночью? И предупреждаю, хорошо думайте перед тем, как ответить на этот, казалось бы, простой вопрос.

Сергей пристально посмотрел на него. Синие глаза следователя, смотрящие на собеседника обычно с хитроватым прищуром, были холодны и невыразительны.

– Н-да, видимо и в самом деле произошло что-то серьёзное, раз так поставлен вопрос. Хорошо, отвечаю за нас двоих, поскольку так сложилось, что весь вчерашний вечер и ночь мы были вместе. Так вот, вчера мы сдали экзамен, затем с девчонками весь день провели на пляже, они, кстати, могут подтвердить, разошлись по домам часов в шесть, а в восемь вечера Лёха пришёл ко мне. Мать нас покормила, после чего мы сели за задачки по физике и решали их где-то до начала третьего. Потом легли спать, а утром ты присутствовал при нашем пробуждении. Это всё, предупреждаю, другой версии не будет.