Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 86

Зиночка-Зинуля жила с мамой и старшим братом. Мать была нездорова, что-то с почками, брат работал, и всё хозяйство лежало на её плечах. Лёха стал часто бывать у них дома, а Зиночка незаметно прочно вошла в его жизнь. Я замечал, как загораются его глаза, когда он видел свою подругу, идущую ему навстречу своей необыкновенной летящей походкой, свойственной высоким стройным девушкам.

После школы в планы Зиночки не входило покидать родные места. Брат собирался жениться и жить отдельно, матери становилось всё хуже, и за ней требовался уход, который обеспечить кроме Зиночки было некому. Она поступила на заочное отделение технологического института в городе за рекой и стала работать на стекольном заводе в производственном отделе.

Как только представлялась такая возможность, Зиночка приезжала к нам в Город. В общежитии хорошо знали подругу Лёхи Орлова. На дни её приезда мы переселялись в соседние комнаты, давая им возможность побыть вдвоём. Она готовила нам всякую вкуснятину и мы, сказать честно, даже ожидали когда же к нам приедет наша Зиночка-Зинуля.

Однажды перед окончанием второго курса Зиночка, пробыв у нас неделю, собралась уезжать домой. Мы проводили её на автовокзал, нашли нужный автобус и стали прощаться. Она как-то долго не отпускала от себя Орлова, прижавшись к его груди, но водитель не мог ждать, и после очередного нетерпеливого гудка Зиночка вошла внутрь и села на своё место в левом ряду кресел. Автобус тронулся, она через стекло, пока было видно, махала нам рукой.

Позвонить в другой город тогда было не просто. Нужно было идти на центральный переговорный пункт, заказывать переговоры и ждать соединения. На это могли уйти часы. Поэтому было странно, когда Лёха вдруг получил телеграмму, в которой он срочно приглашался на телефонные переговоры с домом. Встревоженные, мы пошли вместе. Примерно через час дали соединение. Мать Лёхи, срываясь на плач, рассказала, что в автобус, в котором ехала Зиночка, въехал тяжело гружёный камаз. Погибли все пассажиры, сидевшие с левой стороны. Сегодня её будут хоронить.

Таким я Лёху никогда не видел. Он на глазах осунулся и как-то даже постарел. Он не плакал, а просто сидел на скамейке и молчал, тупо глядя в землю. Это было жуткое молчание. Наконец, он поднял голову и проговорил: «Надо ехать, брат». Мы ехали попутками всю ночь. Характерно, что узнав, по какой причине мы едем, ни один водитель не взял у нас денег. К утру мы были дома.

На кладбище нам показали свежую могилку. Она была под невысокой берёзкой на самом его краю. На холмике стоял деревянный крест с табличкой: «Васильева З. Н.», а ниже дата её рождения и смерти. Зиночке не было ещё и двадцати лет, когда камаз с заснувшим водителем оборвал её жизнь. Я видел, как было плохо моему другу, и ушёл в сторону, оставив Лёху наедине со своей подругой.

Мы пробыли дома девять дней и вернулись в Город. Нас ожидали экзамены, а затем летняя практика, каникулы. Лёха неожиданно для всех пошёл к ректору, а когда вышел из его кабинета, то сказал, что ему дают академотпуск на год. Я не стал его отговаривать.

Шли девяностые годы, рушились границы государств и нравственные устои общества. Лёха исчез на год. Целую вечность от него не было никаких известий. А к началу нового учебного года он неожиданно появился. Было видно, что Лёха изменился. Он выглядел как-то старше, спокойнее, стал брить голову, и это сделало его похожим на крупного хищника. В карих глазах моего друга застыло выражение покоя, какого-то особого знания, не ведомого окружающим. Мы обнялись и долго не могли произнести ни слова. Позже он рассказал, что был в Китае, потом в Тибете. Жил в монастыре, изучал боевые искусства, постигал путь Воина.

– Помнишь наши рассуждения о смысле жизни? Серёга, а ведь мы тогда были правы. Нужно так и жить дальше, служа себе и нашей Цели. Мы таки были правы тогда, брат.

Мы долго говорили в тот вечер, рассуждая, что будет с нами дальше, какой путь изберём в новых условиях стремительно меняющегося мира, и пришли к выводу, что в любом случае, независимо от нашего выбора, это будет общая дорога – его и моя.

...

Часть вторая. Северский рубеж

Рубеж – место, которое охраняют ангелы-малахи, где можно шагнуть из мира в мир (Каббала).

Википедия

1. Портрет героя на фоне быстротекущей жизни

По-видимому, на свете нет ничего такого, что не могло бы случиться.

Марк Твен

К сорока двум годам Сергей Александрович Переверзев – для узкого круга друзей просто Серый – представлял собой респектабельного мужчину, которому с натяжкой можно было дать лет тридцать пять, не больше. В его коротко стриженых густых черных волосах совершенно отсутствовала седина, и при росте сто восемьдесят пять сантиметров он, словно хороший бойцовский пес, обладал всё тем же спортивным телосложением, что и в молодые годы. Этим в немалой степени он обязан был тому удивительному набору генов, который по эстафете перешёл ему от своих предков, и выработанной в юности привычке держать себя в форме посредством регулярных занятий спортом.

Переверзеву от родителей достались по-мужски привлекательные – не тонкие, но и не грубые – черты лица, с которыми удачно согласовывалась чуть тяжеловатая нижняя челюсть. К худощавому лицу прилагалась располагающая улыбка, подкрепленная в меру крепким рукопожатием. Живые серые глаза в минуты гнева становились жесткими, холодно-льдистыми, но они же приобретали мягкую голубизну, согревая лицо и приятно расслабляя собеседника в минуты неспешного разговора.