Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 82

В конверт с письмом были вложены две черно-белые фотографии. На одной из них была видна долина, рассеченная посередине узким рвом, который заканчивался у горы с волнистым очертанием вершины на дальнем плане, на другой – отвесная стена с нагромождением крупных блоков у подножья. В очертании камней и в том, как они были сложены, действительно было что-то искусственное. И чем дольше я вглядывался в эти фотографии, тем сильнее в глубине сознания крепла мысль, что мне когда-то уже приходилось видеть и эту долину, и эти аккуратно сложенные в незапамятные времена, а теперь покосившиеся блоки. Но как такое могло быть, я так и не смог понять.

На обратной стороне одной из фотографий была набросана схема. Пунктирная линия на ней начиналась у городка, где жил и работал Философ, и заканчивалась у горы, над которой почему-то всходило солнце. Я спрятал фотографии вместе с письмом, решив, что придёт время и мне удастся найти ответ на эту загадку.

Письма Философа всегда были интересны, и я хранил их, перечитывая время от времени. Прошёл год, из последних писем я понял, что у него появилась женщина. Он довольно скупо писал о ней, но можно было понять, что была она лет на десять моложе его и жила в довольно большом таёжном селе километрах в тридцати от городка. Отец и четверо братьев были потомственными охотниками, занимались промыслом пушного зверя. Хозяйство вели мать и дочь, которая была младшей в семье.

У дочери возникла какая-то проблема с местным населением, когда она приехала с матерью в город за покупками. Философ случайно оказался рядом и по своему обыкновению жёстко наказал парней, которые пытались затащить девушку в машину. Один из них, как потом оказалось, был её односельчанином и даже безуспешно пытался ухаживать за Наташей, так звали девушку.

Парень оказался на редкость здоровым лбом, он свирепо сопротивлялся и позже устроил нешуточную драку в камере предварительного заключения. Одного из ментов, дежурившего в этот злополучный день, даже пришлось госпитализировать с серьёзной травмой головы. В итоге всё это закончилось для парня тремя годами лишения свободы. Во время оглашения приговора он, не отрывая взгляда, волком смотрел на Философа, словно тот был виноват в его беспутной жизни.

Позже в город приехал отец с сыновьями. Они нашли капитана и чисто по-человечески пригласили его в ресторан. Он согласился, понимая, что отказ по местным меркам равносилен преднамеренно нанесённой обиде. Новые его знакомые оказались людьми интересными, с хорошим юморком и острым умом. С ними было приятно расслабиться и не думать ни о чём плохом. Расстались, словно старые знакомые. Охотники приглашали в гости, обещая показать всё, чем богаты их окрестности.

Спустя месяц ему случилось проезжать через это село, он вспомнил о приглашении и заехал на огонёк. Капитана приняли, как родного. Особенно ему обрадовалась Наташа, которая часто вспоминала высокого молодого человека, так кстати пришедшего ей тогда на помощь. Это заметил не только капитан, но и все домашние, что стало основной темой для шуток. Уезжал Философ из этого дома неохотно, обещал приезжать, как только представится такая возможность. Провожали его всей большой семьёй. Уже садясь в машину, он увидел, как Наташа улыбнулась ему своими огромными синими глазами. Они обещали подарить ему сказку.

Последующие письма были проникнуты оптимизмом. Володя уже не размышлял о том, что лучше вернуться обратно. У него появился, как он говорил, свет в окошке, его Наташа.

А потом письма перестали приходить. Я упорно посылал ему свои, которые становились всё короче и тревожнее, но ответ так и не приходил. И только где-то через год я получил короткое письмо от командира местных собровцев подполковника Ярцева Александра Петровича. В нём он сообщал, что ему выделена квартира, в которой раньше жил капитан Владимир Философ. Обнаружив мои письма, он счёл своим долгом ответить на них, поскольку очень уважал своего предшественника.

Далее он писал, что капитан погиб в неравной схватке с группой сбежавших зэков, случайно оказавшись на их пути. Погиб вместе со своей невестой на лесной заимке. Он, подполковник, ещё застал его живым, но сделать уже ничего было нельзя. С местными охотниками его бойцы догнали беглых зэков, и он сам лично озаботился тем, чтобы их смерть запомнилась каждому, кто собирался поднять руку на работника милиции. Похоронили их на кладбище села Верхнее Усолье, где за могилой будет обеспечен надлежащий уход.

Личные вещи капитана он собрал в картонную коробку, они дожидаются того, кто приедет за ними. Приглашал посетить их места, где охота и рыбалка не знают себе равных.

Прочитав письмо, мы с Лёхой дали себе слово, что когда-нибудь обязательно поедем в это сибирское село и навестим нашего друга в его последнем пристанище.

...

Анна Залевская

Меня долго беспокоил вопрос: за что я любил её? Что было в ней такое особенное, всё ещё не позволяющее забыть эту непростую девушку с черно-белой душой? Почему по прошествии стольких лет, вспомнив Анну, я чувствую, как что-то тревожное, недосказанное просыпается в моём сердце, словно нашим судьбам ещё суждено пересечься где-то там, в далёком будущем? Это уже потом, значительно позже, прожив достаточно долго, я понял, что любовь чувство иррациональное. Она не подвластна рассудку. Нельзя так просто взять и перечислить совокупность признаков, наличие которых в женщине гарантированно приводит к тому, что в сердце мужчины вдруг вспыхивает огонь любви. Мои друзья Орлов и Воронок тоже любили своих женщин, которые внешне и внутренне отличались друг от друга, словно лёд и пламень, но они их любили, как подарок судьбы.