Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 74

Вскоре над горизонтом появилась узкая алая полоса, и небо над ней начало стремительно наливаться розовым светом. Затем полоса стала шириться, превратилась в краешек солнца, а вот и всё оно медленно поднялось над небосклоном, заливая мягким теплом отдохнувшую за ночь землю. Над Донцом курился лёгкий туман, лес из тёмного стал зелёным, а утёс, на котором они находились, приобрёл яркий жёлтый цвет со светлыми вкраплениями камней. Раздался робкий голос ещё не распевшейся после сна пичуги, ей откликнулась другая, затем ещё одна и вскоре уже звонкий хор птичьих голосов радостно приветствовал рождение нового дня.

– Боже мой, Серёжа, я никогда не думала, что здесь может быть так хорошо. У меня такое чувство, будто я только что была омыта святой водой.

– Да, здесь хорошо. Ты знаешь, это какое-то особое место, с хорошей энергетикой. Бывает, иногда что-то не заладится, придёшь сюда, посидишь, посмотришь на эту благодать божью, и все проблемы сами собой как-то отодвигаются, становятся несущественными, второстепенными. Я ещё с детства приметил этот утёс. Посмотри, вон там старая каменоломня, там похоронен дед Макар, как-нибудь я расскажу тебе о нём. В том ручье я нашёл первый в своей жизни клад, а вон там за Донцом левее от нас находится Старица, старое русло реки. В ней мы с отцом ловили рыбу. А из этой неприметной теперь ямки когда-то при мне археологи извлекли древнего человека. Он мне потом часто снился. Причём, я всегда видел его, как своего ровесника. И, знаешь, странное дело, у меня каждый раз после очередного сна возникало такое чувство, словно я побывал в том времени, откуда был родом тот мальчик. Я до сих пор помню и как он был одет, и цвет его волос, глаз, дубинку в его руке. Я помню даже его запах: какой-то мускусный, звериный. Как думаешь, не мог ли это быть кто-то из моих предков?

– Всё может быть… Но ещё сильнее кровного родства может быть родство духовное. Ведь души наши бессмертны, и они могут встречаться где-то там, на бескрайних просторах иного физического мира. Ты не смейся, это не просто слова… Пока не умерла моя бабушка и не развелись родители, я росла в верующей семье. Поэтому я убеждена в непростом устройство нашего мира.

С родителями у меня всегда были сложные отношения, такими они и остались, а вот бабушку я любила так же, как и она меня. Моя бабушка была очень образованным человеком, знала пять языков, преподавала философию в университете. Так вот, она не просто верила в это, а абсолютно точно знала, что наше пребывание на земле временно. И что наша суть, сознание, будет жить вечно в совершенно ином мире, не таком, как наш, но от этого не менее прекрасном. Она точно знала, что мы с ней когда-то встретимся там, и я расскажу ей, как сложилась моя жизнь в её отсутствие. И мы обнимем друг друга и по-женски немного поплачем. А после этого я непременно расскажу ей о том, как мы с тобой после безумной ночи пошли к реке, как ты нёс меня на руках, как мы сидели на этом утёсе у могилы древнего человека и ты согревал меня своим теплом, как мы вместе встречали лучший рассвет в моей жизни. И, мне кажется, она будет рада за меня.

Сергей, тронутый рассказом девушки, поцеловал её волосы, слабо пахнущие полынью, росшей вокруг в изобилии.

– Ты знаешь, глядя на Тамару Андреевну: красивую, высокую, неприступную, как все мы считали, училку математики, никогда не мог заподозрить в тебе наличие таких тонких чувств. Ты ведь всегда как кошка – сама по себе, гордая и независимая. Скажу даже более того, все мы слегка побаивались тебя, всё-таки грузинская кровь, начнёшь приставать, а ты достанешь спрятанный в укромном месте кинжал и чик по горлышку.

Тамара рассмеялась своим мягким грудным смехом:

– И, что, ты тоже боялся? Никогда не поверю, мы же с тобой почти каждый день шли вместе в школу, разговаривали о разных вещах. Признаюсь, я даже время так старалась угадать, чтобы тебя как бы случайно встретить. Ты, кстати, всегда мне казался старше своих лет: много знаешь, умеешь тонко наблюдать и делать неожиданные выводы. А после того, как я увидела тебя на ринге, мне стало ясно, что ты уже мужчина: сильный и беспощадный. Я, сказать честно, даже охарактеризовала бы тебя как человека опасного, которого лучше иметь в числе своих друзей, чем наоборот. Это, кстати, не только моё мнение.

– И кто же ещё так думает, если не секрет?

– Не секрет, так думает, например, наш директор.

– Интересно, а он-то как пришёл к такому заключению?

– Не знаю, по-моему, он дружит с вашим известным хирургом. Ты должен знать его, он местная знаменитость.

– С Ройзманом?

– Ну да, мне кажется, они воевали где-то вместе.

– Ах, вот оно что…

Теперь Сергею стали понятны пристальные взгляды директора, которые он иногда ловил на себе, пожелание мудрого отношения к людям и жизни во время вручения аттестата вчера на сцене школьного актового зала, его беспокойство по поводу Тамары.

– Не усложняй, Тамара. Я нормальный парень и совсем не опасен по отношению к таким же нормальным людям, и особенно, если это касается тебя лично. Даже более того, знай, как бы ни сложилась наша жизнь, но если у тебя в будущем случится проблема, с которой ты не в состоянии будешь сама справиться, всегда можешь рассчитывать на мою помощь и ты её получишь. Это я тебе обещаю, как взрослый пацан.

– Спасибо, я это запомню, взрослый ты мой пацан. Кстати, забывай потихоньку об этом. Ты, Серёженька, давно уже не пацан, а вполне взрослый человек, и поступать, как мне кажется, должен соответственно. Ой, смотри, там внизу уже наши выпускники возвращаются. Пойдём с ними, или мы сами по себе?