Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 160

160

Я не отношу себя к тем неуравновешенным людям, которых можно легко напугать чем-то необычным. По этой причине мерцающий всеми оттенками голубого света квадрат на теле оползня вызвал у меня скорее любопытство, чем испуг. С пистолетом в руке я подошёл поближе и заглянул внутрь тайника. Моему взгляду открылся замкнутый объём в форме куба, в центре которого неподвижно висел ярко-голубой искрящийся шар диаметром, примерно, десять сантиметров. От него исходили волны сухого тепла. Я почувствовал, как электризуются волосы на голове, как невидимые острые иголочки покалывают кожу на лице. Ощущение было такое, словно рядом находился источник высокого напряжения. Внезапно шар вспыхнул нестерпимо ярким сиянием, я ощутил всплеск острой боли в голове и лишился сознания.

Минут через десять я обнаружил себя лежащим на дороге, поднялся и огляделся вокруг. Грунтовый оползень по-прежнему высился передо мной сплошной массой, но только уже без каких-либо следов тайника. За ним виднелась ажурная мачта сотовой связи. Я растерянно отметил, что она за время моего беспамятства стала несколько ниже и шире, а на её вершине блестел металлический шар с шипами антенн. Я не припомню, чтобы видел его раньше. Долина едва просматривалась сквозь туманную дымку, которая возникла, словно ниоткуда. Я наклонился за пистолетом и обратил внимание на то, что асфальтовое покрытие имело не обычный светло-серый, а какой-то странный коричневый оттенок. Что-то неуловимо изменилось вокруг и это настораживало, если не сказать больше. Мне стало как-то не по себе. Я сел в машину и поехал обратно. Вне всякого сомнения, это был мой автомобиль, но только оплётка руля под пальцами имела непривычную шероховатость, звук работающего двигателя был более низким, подвеска стала жёстче и не обеспечивала прежнего комфорта. Мне ничего не оставалось, как списать эти несоответствия на результат воздействия вспышки на мои ощущения.

Проезжая через село, я отметил, что не вижу следов ночного землетрясения. Более того, мне показалось, что убогое прежде состояние домов чудесным образом изменилось к лучшему, исчезли даже трещины на дороге. У раскрытых дверей магазина стояли трое мужчин. Они курили и с улыбкой смотрели в мою сторону. Один из них поднял руку и приветственно помахал мне. Я мигнул фарами в ответ и проехал мимо, обратив внимание на странные повязки, которые были у них на левых рукавах курток: на черном фоне белый круг с красным крестом посередине. За истекшие две недели моего пребывания в долине я никогда не видел ничего подобного.

У разрушенного кладбища я остановил машину. Мне захотелось сфотографировать его, как память об этих местах. Я сделал несколько снимков и, автоматически произведя подсчёт разрушенных надгробий, не поверил своим глазам. Я пересчитал памятники ещё раз и убедился, что их ровно тринадцать, хотя я мог поклясться, что около часа назад здесь было пятнадцать надгробий, ни больше, ни меньше. Эти странности начинали нервировать. Я не стал заезжать в санаторий, как планировал раньше, а свернул вправо на основную дорогу и поехал в сторону Бахчисарая.

Туман становился всё плотнее. Солнце уже едва просматривалось сквозь его пелену. Напротив горной вершины, которая называлась Спящий рыцарь, я остановился, чтобы также сделать несколько снимков. И в этом каменном исполине что-то было не так, как прежде. Уже отъехав, я понял, что у рыцаря появилось подобие пальцев на скрещённых на груди руках. Их точно не было прежде. Я убедился в этом, посмотрев снимки двухнедельной давности.

На пути к Симферополю туман сгустился настолько, что я вынужден был сбросить скорость до минимально возможной и решил включить навигатор. Обычно безотказный в дороге прибор не издал ни звука, только лёгкое шипение раздавалось из его динамиков. Не работал и телефон, что вообще казалось просто невероятным. Что-то явно происходило в мире, скрытом от меня туманной пеленой, и это происходящее с каждым часом нравилось мне всё меньше и меньше.

Было начало зимы, понятно, что не летний сезон, но даже для этого времени года трасса казалась практически пустынной. Несколько раз я проехал мимо стоящих на обочине грузовиков. Они имели странноватую форму и номерные знаки, которые я, как ни напрягался, никак не мог идентифицировать. Полагаясь больше на интуицию, чем на зрение, мне удалось благополучно миновать Симферополь и выехать в сторону Джанкоя. Дорожное покрытие казалось безупречным. Наверное, успели сделать ремонт за время моего отдыха, подумал я, пристально вглядываясь в дорожную разметку. Белая разделительная полоса имела непривычные блестящие включения, что позволяло в отражённом свете фар без труда видеть её даже в густом тумане. Мне никогда не приходилось видеть раньше подобного новшества.

Прошло довольно много времени, прежде чем я выехал с полуострова на харьковскую трассу. В окружающем меня безмолвном мире ничего не изменилось: всё тот же туман и полное отсутствие жизни в окружающем мире. Лишь дважды по встречной полосе совершенно бесшумно проехали мимо невидимые в тумане машины.

К вечеру я, что называется, выдохся и, оставив автомобиль на обочине, отправился исследовать окрестности. Неподалёку от дороги мне удалось обнаружить каменную фигуру оленя на постаменте. Я покачал головой по поводу отсутствия рогов у животного, и понял, что нахожусь на развилке: вправо уходила дорога на Кирилловку. Я вернулся к машине, подогнал её ближе к постаменту и решил остаться здесь на ночлег. Достав из багажника спальник, я сложил сидения, достаточно удобно устроился и вскоре уснул, вымотанный трудной дорогой и постоянным напряжением нервов.

160