Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - Страница 124

124

12. На пути к равновесию

Впоследствии Переверзев, анализируя произошедшее, пришёл к выводу, что это был тот редкий период, который иногда случается в жизни человека. Обычно ему предшествуют события, разнесённые во времени и, на первый взгляд, как бы не связанные друг с другом. Но каждое из них оставляет где-то в глубинах сознания маленькое пятнышко, которое незаметно разрастается и, наконец, достигает максимума, меняя реальность, а вместе с ней и судьбу человека.

Применительно к науке, которой он занимался, это называлось потерей устойчивости. Это явление соответствует моменту, когда система под давлением внешних обстоятельств резко деформируется, выплёскивает накопленную ранее потенциальную энергию, и переходит на более низкий её уровень. При этом, несмотря на произошедшие изменения, в окружающей реальности возникает иное равновесное состояние, часто более спокойное и комфортное. Все участники этого бунта начинают новую жизнь, в которой, как зубец на кардиограмме после инфаркта, навсегда остаётся метка произошедших событий.

В тот же день, когда было покончено с бандой Призрака, ссылаясь на дела, ближе к вечеру отбыл на Кавказ Тян со своей командой. В офисе Переверзева они втроём неспеша обсудили произошедшее и пришли к выводу, что всё было сделано правильно. Деньги, которые Сергей вынес из дома у болота, решено было израсходовать на благоустройство санатория детей больных детским церебральным параличом. Это предложение после некоторых раздумий внёс, как ни странно, Тян, сказав, что он знает одно такое учреждение, расположенное на лимане близ Одессы. Переверзев взял на себя труд перебросить деньги за границу, а уже оттуда организовать официальную помощь через один из благотворительных фондов. Они обменялись телефонами на тот случай, если судьба снова заставит пересечься их жизненные пути, обнялись и Тян уехал.

– Берегите девушек, – сказал он на прощанье, – я имею ввиду Аню, да и Дашу, хотя она и кажется более прочной в силу возраста. Поверьте моему опыту, они стоят того. Упаси Бог, возникнут проблемы, вы знаете, как меня найти.

– Чудны дела твои, Господи, – произнёс Орлов, глядя вслед удаляющемуся микроавтобусу с российскими номерами, – как представитель правоохранительных органов, я должен был, как минимум, арестовать его, зная, чем он занимается, а как человек и правильный мент, не могу этого сделать. Скажу даже более, он мне более симпатичен, чем кое-кто из нашего окружения.

Сергей улыбнулся и похлопал друга по плечу:

– Не парься, Лёха. Ты правильно мыслишь, мне тоже понравился Тян. И кто может сказать в нашей жизни, где проходит та весьма условная линия, которая делит людей на своих и чужих. Ты куда сейчас, кстати? Может ко мне?

– Да, нет, брат. Тебя дома, зная Милку, ждут, скорее всего, разборки, а я всё ещё как-бы не вернулся из командировки. Мне тоже сейчас придётся объяснять Вике, где я пропадал это время, но это поправимо. Они, кстати, с Дашей привели немного в порядок Аню. Вызвали врача, он что-то уколол ей, выписал таблетки, и она сейчас спит. Даша останется при ней, а Вику я увезу домой. Скажу тебе честно, брат, соскучился я по своей рыжей красавице. Кстати, молодец девушка Дарья, перенести такое и сохранить самообладание, это не каждому мужику дано. Я уже не говорю о внешности, вот уж кого Господь не обидел.

Сергею в этот момент почему-то вспомнился полный яркой синевы взгляд девушки, которым она, прижав к себе Машу, провожала его в подвале того жуткого дома. «Да, – мысленно согласился он с рассуждениями Лёхи, – девочка действительно достойна внимания». Интуитивно он и сам чувствовал, что дома его ждёт нелёгкий разговор с женой, но сейчас думать об этом не хотелось. Они обнялись по старой привычке и расстались.

Семья ждала его в гостиной. Маша, увидев отца, бросилась ему на шею:

– Папочка, как хорошо, что ты вернулся! Я всё рассказала маме и Андрею: и как мы с Дашей сидели в клетках, и как ты нас спас, и как мы с ней будем жить в волшебной стране.

Сергей поцеловал пахнущие шампунем волосы дочери, обнял Андрея и подошёл к Людмиле. Она сухо подставила щеку для поцелуя:

– Что, спасаем хорошеньких барышень в свободное от работы время?

Переверзев почувствовал, как привычное раздражение удушливой волной поднимается внутри:

– Ты имеешь ввиду Машу, надеюсь?

– Ты знаешь, кого я имею ввиду. Если бы не твой бизнес и не твои деньги, будь они прокляты, ничего бы с Машей не случилось. И, прости, Сергей, у меня после произошедшего ужасно болит голова. Я пойду, прилягу, поговорим завтра. Машенька, посиди со мной, дорогая, пока я усну.

Глядя на жену, которая обняв за плечи девочку, направилась к себе в спальню, Сергей задумчиво потёр затылок. «Чёрт возьми, – пришла в голову мысль, – с этим нужно что-то делать, так дальше продолжаться не может. Это же надо, даже вникать не стала в суть произошедшего. У неё, мать твою, мигрень». Он поймал на себе сочувствующий взгляд сына. Сергей улыбнулся ему:

– Как дела, Андрей?

– Да, у меня всё нормально. Ты-то как? Что произошло?

– Это, Андрюша, длинная и, как неожиданно оказалось, давняя история. Когда-нибудь придёт время, я расскажу тебе её. Но не сейчас, извини.

– Как скажешь, папа. Ты, наверное, устал и тебе нужен отдых. Я пойду, пожалуй, а ты в случае необходимости звони и я тут же материализуюсь.

Они обнялись и сын ушёл. В квартире стало тихо. Сергей подумал и пошёл в кабинет. И в самом деле, нужно было выспаться. Он постелил себе на диване, принял душ и, погасив свет, устало вытянулся на чистых простынях. Так трудно начавшийся день, слава Богу, подошёл к концу. Какое-то время сон не приходил к нему. Бурные события последних двух суток основательно подхлестнули нервную систему. В памяти постоянно всплывали те или иные эпизоды. Наконец, он не выдержал, встал, на ощупь, не включая ночник, налил немного виски, выпил одним глотком и снова лёг. Блаженное тепло почти мгновенно откликнулось в сердце, мягкой волной разлилось по телу, и вскоре под мерный звук напольных часов Переверзев уснул.

124